Мы нормальные панки, которые делают то, что им хочется
После распада группы Parabelum прошло не так уж много времени, и на клубной сцене вновь появился этот коллектив, но теперь его название пишется иначе: Para bellvm. Почему?
Л: Об этом замечательно рассказывает Леша…Мы убили несколько зайцев этим чудесным ходом.
Во-первых, это циничная шутка. Во-вторых, красивый готик-стеб. В третьих, ну…
Ё: Такую орфографию названия мне подсказал один московский приятель, который готов ненавидит…
Ё: Мир вообще полон условностей! Так вот, он как-то напомнил, что на самом деле в латыни буквы U не было, что V и U обозначались одной и той же буквой.
Л: Одним словом, сейчас мы имитируем, воссоздаем аутентичное написание, скажем, как на римской арке, предположим. Соответственно этот ход мы применяем только в логотипе, и только латинским шрифтом, а так название не изменилось.
Ё: И мы не единственные такие люди, которые к латыни относятся аутентично…
Вы относитесь столь же аутентично и к музыке?
Ё: К музыке мы вообще не относимся!
Л: Мы нормальные панки, которые делают то, что им хочется… Гот ни гот, нормальная инди группа.
Коснувшись определений стиля – можно ли на сегодняшний день поставить какие-то стилистические рамки для группы Para Bellvm?
Ё: Это страшная музыка, я не знаю что это такое – но это страшная музыка. Я хочу, чтобы и слушателю было страшно!
В: Пусть они все боятся!!!
Ё: Да нет, не надо бояться, пусть им будет жутко.
Л: А чего нас бояться…
Ё: Чтобы их отталкивало и притягивало одновременно. Знаешь, когда проходишь мимо человека с изуродованным лицом, вроде хочется и глаза отвести, а вроде и тянет еще раз посмотреть на него. Чтобы это было такое впечатление. На самом деле, я умею быть добрым, умею играть добрую музыку, но в данном проекте я хочу играть недобрую музыку!
Л: Заметьте, не злую, а недобрую!!!
Ё: А о нашей стилистике… История сделала полный круг и вышла на следующий уровень. Если начальный стиль группы был пост-панк, авангард-панк, потом в силу некоторых трансмутаций он ушел влево-вправо-вверх-вбок-вниз, а сейчас это попытка вернуться к аутентичному Парабеллуму но на более качественном уровне.
Л: Что в общем-то нам удалось. Да, удалось!
Как Para Bellvm в новом своем воплощении пришел именно к этому составу?
Л: Нам так захотелось! Так подумалось и решилось, что мы вместе будем неплохо смотреться!
Ё: Как говорится, что не сделаешь по пьяному делу! Мы однажды выпили с нашим первым барабанщиком крепко и в два часа ночи что-то разговаривали, и вдруг: «А ведь хорошая была группа - Парабеллум!». Решили собрать команду заново.
Л: Мы сначала решили сменить название команды, но подумали, и через некоторое время решили этого не делать. Мы оставили несколько старых любимых вещей и написали новых…
Ё: Наша музыка стала медленнее, хоть мне все и говорят, что она быстрая…
В: Я говорю, что ты загоняешь…
При работе с партиями, написанными другими музыкантами, возникали какие-то проблемы, приходилось что-то менять?
2000
В: Само собой возникали какие-то свои эмоции, свои настроения. Конечно, я что-то переделал, ведь Я – это Я, а кто-то другой играет по-другому… люди разные и музыкальные мысли разные.
Великая цель – вот так вот всех нагнуть, поставить «раком»
Кроме сменила имидж, названия, состава, перемены коснулись даже фамилии лидера.
Л: Да, я меняю фамилию.
Подобное решение можно трактовать как какой-то рекламный ход, или на то были исключительно личные причины?
Л: Нет, я всем это объясняю…Это исключительно семейное дело… Это совсем не попытка привлечь внимание. Это попытка отвлечь внимание.
Ё: А на самом деле все очень просто. Когда Леня начинает играть со мной – он меняет фамилию! Первый раз это случилось десять лет назад, тогда мы впервые хотели затеять совместный проект, потом это дела как-то затихло… А вот теперь мы снова играем вместе и он снова меняет фамилию.
Л: Надо же, спасибо что ты напомнил…Вот все и объяснилось – это наше семейное дело.
Где проходит грань между «семейными делами» и делами музыкальными, где заканчивается музыка в Вашей жизни?
Ё: Музыка - она нигде не заканчивается, она везде присутствует… нас окружают музыкальные и не музыкальные звуки, и мы их делаем тоже. Разве это может закончиться?!
Л: Пример из шоу-бизнеса: проходит международная выставка Music Messe, где пропагандируется их новый слоган: Music is my first love! Вот и все. Наша первая любовь - и точка.
Ё: И вообще: Жизнь слишком коротка, чтобы музыка успела надоесть!
Что музыканты Para Bellvm видят в своей музыке на сегодняшний день – смысл жизни, способ заработать, или что-то иное?
Ё: Цель – это самореализация и возможность зарабатывания денег. Это великая цель – вот так вот всех нагнуть, поставить «раком», чтобы ты делал все что хочешь, и у тебя за это все было.
В: Это смысл жизни! Серьезно, я занимаюсь музыкой потому, что мне это очень нравиться, да к тому же… чем еще заниматься?! Вообще, в идеале, было бы хорошо, чтобы я музыкой мог обеспечить себе достойное существование. Не надо ничего особенного, просто – заниматься музыкой и достойно жить.
Л: Наверное, Валера ответил за нас всех.
В: Я пробовал радикально все бросить и заниматься только музыкой, но возникают определенные трудности. Все же пока приходиться подрабатывать на всяких левых работах, которые выворачивают тебя на изнанку...пока еще музыка не приносит особых доходов.
Л: Ну это и понятно, наша клубная сцена подчинена некой условности. Нам некуда деться. Мы обитаем в совсем иных условиях, по другим законам, нежели мы читаем в западных журналах. Когда группы занимаются музыкой и не ходят на работу.
Ё: Там ведь можно жить на социале и заниматься творчеством.
Л: Нам такого шанса никто не даст!
Воспринимая музыку как смысл жизни, стоит ли музыкантам повышать свой профессиональный уровень, получать профессиональное музыкальное образование? Или шанс уже упущен и в музыкальную школу идти поздно?
Ё: Никогда не поздно!
Л: В консерваторию на западе берут и в сорок и в сорок пять лет, это у нас какие-то ограничения…Так что у нас большие планы, далеко идущие, скажем так…
В: Да я бы с удовольствием позанимался, потому что я играю… ужасно в общем-то.
Л: Так что, у всех нас есть соответствующие планы, связанные с повышением квалификации. У меня много идей про вокал...
У Вас существуют некие примеры для подражания, стимулирующие музыкальное развитие, ориентиры?
Л: Я думаю что мой вокал такой, какой от природы есть – это прежде всего от неумения. А ориентиры?! С ними я вынужден был расстаться на определенном этапе жизни и сейчас все идет так, как идет. У меня есть определенные музыкальные пристрастия, но последнее время я увлечен женским вокалом… это не ориентир, я ведь как баба от этого не запою!
Не получив профессионального музыкального образования, человек часто воспринимает музыку через призму полученной профессии. В Вашем случае работа как-то влияет на музыкальное мышление?
Ё: На меня влияет. Я на работе накачиваю такое безумное количество разной музыки, что я даже не успеваю ее переосмыслить и несу ее в себе. Я работаю в компьютерном бизнесе, у меня много интернета, откуда я и тащу эту музыку – совершенно пиратски туда выложенную. Но она настолько редкая, что легально мне ее просто не достать, не купить. И я не обламываюсь от того, что не плачу за нее деньги… покажите мне магазин, где я могу ее купить!
Л: Это он к тому, что влияет на него профессия, да и на меня тоже.
В: А я что? Моя работа не требует умственного напряжения…Я просто работаю - просто грузчиком. Я не должен заворачиваться, что-то считать, а потому думаю все время о музыке.
Пьяные дети под сценой – они ведь протрезвеют!
Участие в параллельных проектах так же достаточно сильно влияет на музыкантов – кому-то помогает развиваться, кому-то мешает сконцентрироваться на основном коллективе. Есть ли у Вас какие-либо проекты помимо Para Bellvm и не мешает ли участие в них работе в команде?
Ё: Есть. Пока не мешает.
В: Да есть. И это наоборот помогает.
Л: Проблемы возникают тогда, когда человек настолько амбициозен, что ревнует всех членов группы. Вот тогда да- это мешает. Я всегда говорил, что это группе выгодно, это еше одна грань каждого участника коллектива.
Чувствуете ли Вы потребность быть частью некой музыкальной группировки, коалиции?
Л: Мы пытались. На разных этапах, но дело кончилось ничем. Теперь мы решили - пускай туса вокруг нас собирается. Это бесполезно, дутый номер.
Ё: На какой-то период это тебе помогает…
Л: А потом ставит тебя в рамки, шоры на глаза. Королеву делает свита…
Ё: Иногда приятно быть в этих рамках, потому что ты знаешь, что есть некое колличество людей, которые будут всегда с тобой.
Л: Заплатят за билет, придут на концерт, купят альбом, будут интересоваться тобой. Но, но, но…
Ё: Это узкий круг. Любое твое изменение они воспримут в штыки, и может не найтись из них ни одного человека, способного понять твои изменения. Тогда зачем на них ориентироваться? Нужно играть для просто людей, без формации. Мне кажется, такая плановость только повредила музыке, особенно это наблюдается в Москве. Во всем нужна мера. С одной стороны нельзя идти на поводу у публики, с другой – аудиторию нужно любить.
Л: Конечно, иногда стоит ей подыгрывать. Все зависит от ситуации, какая аудитория, что происходит.
А игра перед пустым залом – ситуация знакомая?
Ё: Более чем!!!
Л: У нас давно уже такая установка - играть на одного зрителя… Мы договорились – выходим и играем.
Ё: Журнальный пример: В первом туре Stones по штатам они играли при абсолютно пустых залах, при этом имея уже парочку раскрученных хитов. Зато в следующем туре, когда они уже собирали стадионы, все уже знали – они умеют делать шоу. У нас были такие случаи, когда мы оказывались не в своей тарелке, но эти ситуации наоборот нас как-то заводили, подстегивали. И вообще есть отзывы, что такие экстремальные ситуации нам даже помогают – не дают расслабляться.
И Вы не боитесь выступать перед «большими» группами, уже имеющими своих постоянных фанатов?
Ё: А чего их бояться-то?!
Л: Перед по-настоящему большими группами мы играть не будем, для этого нужно считать себя большой группой… Мы перед большими группами практически не играли… У нас, кстати, были случаи, когда мы выходим перед «большой» группой, а в зале стоит «Молоко». Здравствуй клуб «Молоко»! Серьезно… только зал чуть-чуть побольше, и эта часть наших фэнов провела демонстративно оставшуюся часть концерта в баре с нами…
Ё: А вот как играть, например, перед Rolling Stones?! Как сказал один журналист: «Сцену все равно помоют».
Часто «заруб» музыканта перед полупустым или безразличным залом воспринимается зрителем как некий стеб. Подобное поведение – способ не дать себе «раскиснуть» или естественный порыв?
Ё: Интересно, а поведение Джаггера они тоже как стеб воспринимают?! Я никогда не думаю об этом. Просто музыканту, особенно басисту, свойственно двигаться, какую бы музыку он не играл, а чаще всего от противного: чем медленнее мы играем, тем быстрее
1000
я двигаюсь.
А гитаристу не свойственно двигаться?
Ё: А у нас все не как у людей.
Л: Ничего, он задвигается, но попозже…
Вопрос Фомину: Ты считаешь себя лидером группы?
Л: Э-э-э… Сложно сказать. Я бы сказал ДА, но не тут-то было!
Ё: Скажи ДА!!!
Л: Большинство считает, что я лидер команды, но фактически это не так. Вообще, команду собрал Леша Ершов, он играл в нем до логического завершения жизни коллектива и собрал его снова…
Вы чувствуете ответственность за своего слушателя, свое влияние на него?
Ё: Я надеюсь, что никто из них не повесится! Музыка ведь такая, тяжелая.. пускай лучше он переживет все это на концерте, а потом пойдет домой, спокойно выпьет пивка, вместо демидрола. Пускай он свои агрессивные, отрицательные, негативные эмоции оставит, втопчет в пол на концерте под наши аккорды.
Л: А пьяные дети под сценой – так они ведь протрезвеют! Ничего страшного… Не заниматься же воспитанием со сцены – это индивидуальное дело каждого.
Мы еще не достаточно велики, дабы гнуть пальцы
Тексты Ваших песен – это некое продуманное концептуальное творчество, обращенное к слушателю, или стихи, неписаные «по течению» ?
Л: В написании текстов избрана тактика «пусть идет, как идет». Вот то настроение, что в данный момент есть, пусть оно и будет зафиксировано. Я слушаю много музыки, и то что мне нравится, что всплывает в данную минуту, то и воспроизводится… Мы обращаемся то к Sex Pistols, то к Pink Floyd… не важно.
Что в Вашем случае ставится «во главу угла» – текст или музыка, что первоначально?
Л: Раньше появлялся в первую очередь текст… или мелодия, не готов сейчас сказать – не думал об этом. Наверно появляется мелодия какая-то, потом слова. Я приношу это сюда, а потом мелодия все равно изменяется, что-то я специально не подбираю, где-то я не могу…и группа это переделывает и появляется уже нечто третье… а потом аранжировка - это процесс, который нельзя остановить или прервать, иногда она происходит и во время концерта!
Записывая альбом, стоит делать акцент именно на качество записи и музыки, тратя на каждый диск по несколько лет, или лучше записать его как можно быстрее и доступнее для слушателя?
Ё: Должно быть все со вкусом. Даже продавать музыку можно со вкусом. Если нет вкуса – то это скорее всего бездарность… Нужна оригинальность, креатив.
Л: История музыки знает примеры, когда альбомы в красивой обложке, хорошо продаются, но… не остаются в веках.
Ё: Хотя, по возможности нужно записывать хорошо. Очень часто сталкиваюсь со случаями, когда потенциально интересный коллектив записан так, что слушать его просто не хочется… Поэтому, прежде всего качество не должно отпугивать потенциального слушателя, если это конечно не та не качественность, которая возведена в самоцель в принципе. Но об этом мы, я думаю не говорим… Хотя, когда мы пытались кое-что записать, нам пришлось пользоваться этим приемом, потому что иных средств у нас не было.
Л: Хорошая запись - то вопрос времени и денег…
Ё: И еще вкуса. Практически на любой студии можно записать хорошо, если мы что-то сами не сделали, кому-то что-то не объяснили или не уплатили – не бывает хороших и плохих студий. В работе со звуком важен вкус, из любого ужасно записанного звука можно сделать еще более ужасный, но именно он станет твоим фирменным, узнаваемым… Мол, вот наш звук – любите и жалуйте!
Л: Не надо всех ровнять. Звук нужен и возможен разный.
Ё: Есть формат и есть музыка… Формат может быть А4, А3 или ватман, скажем. А музыка…
Л: Есть умение ее делать, а есть неумение. И в каком бы формате ты ее не записал, музыка останется музыкой.
Помимо звукорежиссера при работе в студии, необходим ля звукорежиссер на фестивалях и прочих командных акциях?
Ё: Проблемы возникают не по причине отсутствия звукорежиссера, а по той причине, что, видимо, мы еще не достаточно велики, дабы гнуть пальцы, или просто у нас их нет… Мы все время попадаем под какую-то раздачу, на правах кроликов.
Л: Давиче, в Москве мы строились минут пять…
Ё: Наше счастье,
f0f
что мы умеем быстро и качественно, без езды по ушам и звукооператору и персоналу отстраивать звук, – чтобы вполне пристойно звучать.
Л: Мы придерживаемся афоризма: «Кто долго настраивается, тот х.ёво играет», к сожалению это так.
Не царское это дело - бегать и устраивать концерты
Клубный музыкант может иметь какие-то требования к клубу (персональная работа со звукорежиссером, т.п.)?
Л: Хо-хо! Какие могут быть требования к клубу, если это настоящий клуб?! Если это «Молоко», то требовать там ничего не нужно – там все на месте!
Кроме звукорежиссера, нужны команде продюсер, директор, администратор?
Ё: Да, они нужны. Директор нужен лишь потому, что не дело это музыканта - бегать и устраивать концерты.
Л: Не царское это дело!
Ё: Есть группы, которые умудряются отлично совмещать все функции такого директора, есть люди, которым это хорошо удается. Но есть люди, которые в этом беспомощны напрочь, они талантливы музыкально, но не пробивные – это индивидуально. А что касательно продюсера… при записи на студии желателен человек, который знает больше тебя, но при этом не будет устраивать распальцовок и не будет давить авторитетом на тебя, а постарается помочь и понять, что же ты хочешь сделать, и предложит ряд решений.
Эти люди у вас есть или вы их еще ищете?
Л: В данный момент нет.
Ё: Они не ищутся, они либо сами находятся, либо не находятся. Нельзя насильно заинтересовать своей музыкой, если человек интересуется, то он начинает тебе помогать. Можно конечное и купить, но все это будет… не знаю.
Л: Альтернатива – волоки все сам. Это все появляется по мере надобности тогда, когда группа имеет некий вес, успех, статус и зарабатывает определенные деньги, из которых она может оплатить такие удовольствия как стилист, гардеробщик, гример и прочие, прочие, прочие.
Помимо промо-акций администратора, возможно группе стоит самой привлекать к себе внимание каким-то эпатажем, популярной в последнее время игрой в гомосексуализм и т.п. ?
В: Это не к нам – мы нормальные, это в Москву…
Ё: Дело в том, что у нас это не способ привлечения внимания, напротив, привлечение анти-внимания… Город у нас такой холодный и чопорный…
Л: Герметичный!
Ё: Да, город маленький, и так все знают, извините, кто кого е.ёт, а еще и на сцену это выносить – могут неправильно понять. У многих групп с этим, кстати, большие проблемы. Этот эпатажный имидж может сыграть недобрую шутку. Реклама конечно нужна. Если ты чего-то добился, то нужно чтобы об этом узнали те, кому это интересно. Но не мозоль всем глаза, выкладывай только настоящие новости.
Л: У нас потенциально намного больше публики, чем сейчас приходит на концерты. Нам важно, чтобы о нас узнали, но навязываться… И как пострадавшие от навязывания, я это подтверждаю! Сколько ненависти вызывает такая группа, сколько злобы… Лишний повод для критики.
Что для вас критика?
Л: Больше всего критики здесь досталось мне, я это уже давно пережил, извлек, понял…и больше ее не читаю.
