Концерты Горана Бреговича прошли в театре имени Моссовета 15-16 апреля. Оказалось, что югославскому композитору ничего не стоит скрестить цыганское танго с «Отче наш», изобрести похоронный марш специально для коммунистов и заставить на первый взгляд респектабельный зал играть в войну под песню «Калашников».
Брегович привез с собой два оркестра – духовой Свадебно-похоронный из Сербии и Познанский струнный. Кроме того, были приглашены женское вокальное трио из Софии и московский мужской хор «Пересвет». Всего на сцене одновременно находилось до 40 человек. Свадебно-похоронный оркестр – семь человек с трубами разного калибра и саксофоном - смотрелся живой иллюстрацией к «Андеграунду» Эмира Кустурицы, впрочем, как и сам Брегович. Иногда после наиболее «цыганских» вещей он пускался в объяснения, говоря, что все это «funny» и «childish». Но при этом с таким задором пел «Месечину» из «Андеграунда», что главенство более серьезной музыки в его репертуаре представлялось очень сомнительным. Руководство музыкальным действием осуществлял Огнен Радивоевич – дирижер, ударник и вокалист в одном лице. У самого Бреговича в распоряжении были две гитары, микрофон, и иногда барабан.
Официально программа состояла из композиций с четырех саундтреков – меланхоличных и по-голливудски мелодичных «Снов Аризоны», пронзительного «Времени цыган», неуемно цыганского «Андеграунда» и серьезной академической музыки к «Королеве Марго». В самых неожиданных контекстах, посреди развеселой цыганщины или наоборот во время трагического накала, вдруг появлялись церковные песнопения в исполнении «Пересвета». Были сыграны «Ederlezi», «Kalashnikov», «Death», «7/8 и 11/8» и др. В программке с трогательной заботой было помечено, что в композиции «In The Deathcar» (в Москве ее иногда по созвучию называют «Песней про девку») Игги Поп петь не будет, а заменит его сам Брегович. Именно на «In The Deathcar», единственной композиции, где есть небольшое гитарное соло, композитора подвела акустическая гитара, поэтому лейтмотив пришлось петь ему самому с помощью Радивоевича, что они и проделали с нескрываемым удовольствием. А на зрительскую инициативу похлопать в ладоши под любимые песни Брегович отреагировал очень прохладно – даже прервался и попросил больше этого не делать: «Можете петь, но вот этого я не понимаю». После непрерывных десятиминутных аплодисментов, вернувших всех музыкантов, Свадебно-похоронный оркестр проиллюстрировал свое название, сыграв свадебную песню и два похоронных марша: один торжественный – «для кого-нибудь коммуниста», другой грустный – «когда нормальный человек умирает». Следующую застольную цыганскую вещь Брегович прокомментировал так: «Это традициональное… чтоб запить». Напоследок публике была предложена игра в войну в честь повторного исполнения «Калашникова». Зал должен был, подражая роте солдат, кричать «Вперед!», причем делать это громко, чтобы Брегович не счел старания зрителей саботажем.
